714. ПОЛИНЕ ВИАРДО1
9 (21) июля, 18 (30) июля 1858. Спасское
Spasskoïê, ce 9/21 juillet 1858.
Chère et bonne madame Viardot,-- je commence ma lettre par une nouvelle affligeante pour tous les Russes; le peintre Ivanoff, dont je crois vous avoir parlê dans mes lettres de Rome, vient de mourir du cholêra à St-Pêtersbourg2. Pauvre homme! après vingt-cinq annêes de travail, de privations, de misère, de rêclusion volontaire, au moment où son tableau venait d'être exposê, avant d'avoir reèu une rêcompense quelconque, avant même de s'être convaincu du succès de cette œuvre à laquelle il avait vouê toute sa vie,-- la mort, une mort subite comme un coup d'apoplexie, mais plus cruelle, car elle ne frappe pas à la tête! Un mêchant article de journal qui lui disait des injures - des dêlais, des dêdains calculês, voilà tout ce que sa patrjie fui a offert dans le court espace de temps qui s'est êcoulê entre son retour et sa mort3. Quant à son tableau, il appartient certainement à cette êpoque de l'art où nous sommes entrês depuis un siècle et plus, et qui est, il taut bien l'avouer, une êpoque de dêcadence; ce n'est plus de la peinture pure et simple, c'est de la philosophie, de la poêsie, de l'histoire, de la religion; il y a des dêfauts dêplorables, mais c'est pourtant une grande chose, une œuvre sêrieuse, êlevêe, et dont il faut dêsirer l'influence en Russie, ne fût-ce que comme rêaction à l'êcole fondêe par Bruloff4.
Le 18/30 juin. {Так в подлиннике.}
Voici ce que j'ai fait, theuerste Freundinn, pendant les 9 jours qui viennent de se passer5: j'ai beaucoup travaillê à un roman que j'ai commencê et que j'espère finir pour le commencement de l'hiver6; puis je suis allê à la chasse à 150 werstes d'ici et j'y ai perdu inutilement 5 jours, car les marais êtaient encore vides; le temps de la migration des doubles et des bêcassines n'est pas encore commencê. - Je m'occupe en même temps, avec mon oncle, de l'arrangement de mes rapports avec les paysans: à partir de l'automne, ils serons tous mis à l'obroc, c'est-à-dire que je leur cêderai la moitiê des terres pour une redevance annuelle, et je louerai des travailleurs pour cultiver les miennes. Ce ne sera qu'un êtat transitoire, en attendant la dêcision des comitês: mais rien de dêfinitif ne saurait être fait d'ici là7.
Je viens de vous mentionner un roman que je suis en train d'êcrire; que j'aurais êtê heureux de vous en soumettre le plan, de vous exposer les caractères, le but que je me suis fixê, etc. - comme j'aurais receuilli prêcieusement les observations que vous m'auriez faites! Cette fois-ci, j'ai longtemps mêditê son sujet, et j'êviterai, je l'espère, ces solutions impatientes et brusques qui vous choquaient à bon droit. Je me sens en veine de travail, et pourtant l'ardeur de la jeunesse est dêjà loin de moi; j'êcris avec un certain calme qui m'êtonne moi-même; pourvu que l'œuvre ne s'en ressente pas! Qui dit froid, dit mêdiocre.
Je vois assez souvent Feth; il demeure à une quinzaine de verstes de Spasskoïê8. Malgrê ses ridicules, c'est un très brave garèon, et qui, en Russe, a de l'esprit et de l'originalitê. Il vous garde un souvenir enthousiaste; je ne lui dis pas, comme vous pouvez bien le croire, ce qu'on pense de lui chez vous9.
êcris à Gourtavenel, quoique vous ne m'ayez pas encore dit de le faire: mais je suppose que vous ne devez plus être à Londres maintenant10. La saison est à sa fin. - Je viens de recevoir l'"Athenaeum" avec un petit article sur vous dans "La Somnambule"11, qui m'a fait le plus grand plaisir. C'est en anglais, n'est-ce pas, que vous chantez?
Pensez un peu à moi et êcrivez-moi pendant votre sêjour à Gourtavenel. Quant à moi, je pense constamment - je puis le dire sans exagêration - même pendant mon travail - à tout ce que j'ai laissê, à tout ce que j'aime en France. Portez-vous bien, vous et tous les vôtres, dites mille choses de ma part à Viardot, et mettez-moi aux pieds de Didie12. Je vous serre bien cordialement les mains et suis
votre
Tourguêneff.
Перевод с французского:
Спасское, 9/21 июля 1858.
Дорогая и добрая госпожа Виардо, начинаю мое письмо известием, горестным для всех Русских: художник Иванов, о котором я, кажется, рассказывал вам в своих письмах из Рима, только что умер от холеры в С. -Петербурге2 убедился в успехе этого творения, которому он посвятил всю свою жизнь,-- смерть, внезапная, как апоплексический удар, но более жестокая, потому что она не поражает головы! Дрянная газетная статья, оскорбительная для него, отсрочки, точно рассчитанное пренебрежение - вот всё, что дала ему родина за тот короткий промежуток времени, который протек от его возвращения до его смерти3. Что касается его картины, то она, конечно, принадлежит к той эпохе искусства, в которую мы вступили немногим более столетия назад, и это, надо в том сознаться, эпоха упадка; это уже не просто живопись: это - философия, поэзия, история, религия; в картине есть прискорбные недостатки, но это всё же нечто значительное, произведение серьезное, возвышенное, влияния которого нужно желать в России, хотя бы как противодействия школе, основанной Брюлловым4.
18/30 июня. {Так в подлиннике.}
(нем.).}, в течение прошедших 9 дней5: я много трудился над романом, который начал и надеюсь окончить к наступлению зимы6; потом ездил на охоту за 150 верст отсюда н потерял напрасно 5 дней, потому что болота были еще пусты, время перелета дупелей и бекасов еще не наступило. В то же время я вместе с дядей занимаюсь устройством моих отношений с крестьянами: начиная с осени они все будут переведены на то есть я уступлю им половину земли за ежегодную арендную плату, а сам для обработки моих земель буду нанимать работников. Это будет только переходное состояние, впредь до решения комитетов; но ничего окончательного нельзя сделать до тех пор7.
Я упомянул вам о романе, который сейчас пишу; как бы я был счастлив, если бы мог изложить вам его план, представить характеры, цель, которую я себе наметил, и проч.; как охотно принял бы я замечания, которые вы бы мне сделали! На этот раз я долго обдумывал сюжет и надеюсь избежать тех внезапных, нетерпеливых решений, которые вас справедливо раздражали. Я чувствую себя в рабочем настроении, а между тем жар молодости уже покинул меня; я пишу с каким-то удивительным для меня самого спокойствием: лишь бы оно не отразилось на самом произведении! Холодность порождает посредственность.
Я довольно часто вижу Фета; он проживает верстах в пятнадцати от Спасского8. Несмотря на его смешные стороны, это добрый малый, у которого довольно своеобразия и ума. Он вспоминает о вас с восторгом; можете быть уверены, я не сказал ему, что думают о нем в вашем семействе9.
Пишу вам в Куртавнель, хотя вы еще не велели мне это делать: но предполагаю, что в Лондоне вас уже не должно быть10. Сезон заканчивается. - Я только что получил "Атенеум" с небольшой статьей о вашем выступлении в "Сомнамбуле"11, она доставила мне живейшее удовольствие. Вы ведь поете по-английски, не правда ли?
что любимо мною во Франции. Будьте здоровы, вы и все ваши, передайте от меня тысячу добрых пожеланий Виардо и повергните меня к ногам Диди12. Сердечно пожимаю вам руки и остаюсь
ваш
И. Тургенев.
Примечания
Печатается по фотокопии из собрания А. Звигильского Подлинник хранится в собрании М. и А. Ле Сен (Париж).
Впервые опубликовано как два письма (с некоторыми неточностями и без окончания со слов: "Je vois assez souvent Feth"): во французском оригинале - Cosmopolis, 1896, No 7, p. 146--147 в Русском переводе - Галыг. -Кам.,
Полностью публикуется впервые.
1 По сообщению А. Звигильского и П. Уоддингтона (см.: New Z Sl J, 1979, No 1, p. 3), это письмо было подарено самой Полиной Виардо Жюлю Кларти, главному управляющему Комеди Франсэз, 26 февраля 1897 г. 28 февраля того же года Кларти писал П. Виардо: "Автограф великого романиста будет для меня дорог не больше сопровождающего его милого письма". 18 мая 1976 г. это письмо было куплено А. Ле Сеном на аукционе Hôtel Druot. В публикации Гальперина-Каминского оно было неправомерно разделено на две, хотя и вполне завершенные части. Это объясняется тем, что издатель не видел подлинника письма, а пользовался копией.
2
3 Тургенев не совсем точен в оценке отношения Русской критики к творчеству А. А. Иванова. Так, например, в корреспонденции "Санкт-Петербургских ведомостей" от 15 июня 1858 г. говорилось: "Перед картиною г. Иванова с вами сбывается то же, что было, когда вы в первый раз встретились с "Сикстинскою Мадонною", с "Преображением" Рафаэля, или вообще с произведениями прежних великих мастеров: вы долго вглядывались в них прежде, чем прониклись их красотами, но потом они уже окончательно овладевали вами и вы никогда не могли избавиться от их обаятельной власти". Картина Иванова называлась здесь "целой академией живописи для молодых художников" (No 129). В No 145 той же газеты было помещено стихотворение П. А. Вяземского, посвященное А. А. Иванову, а в No 146 в фельетоне "Петербургская летопись" автор корреспонденции, откликаясь на кончину художника, писал: "Только что возвратившийся в отечество, он умер, не дослушав даже привета братьев, с которыми так долго был разлучен, привета, к которому примешивался уже голос зависти и невежества,-- умер <...> в цвете сил, не успев насладиться и малою долею того, для чего живет и трудится художник, что руководит его вдохновением, подкрепляет среди труда, поддерживает среди разочарований и лишений!" (6 июля 1858). Газетная статья, о которой говорит Тургенев,-- статья В. Толбина "О картине господина Иванова", напечатанная в еженедельном журнале "Сын отечества" (1858, No 25, 22 июня). Статья выражала взгляды реакционной академической школы живописи, возглавляемой Ф. А. Бруни. Слова Тургенева "des dêdains calculês" ("рассчитанное пренебрежение") намекают на грубое невнимание, с которым отнеслись петербургские власти (и Академия художеств, возглавляемая сестрой царя - вел. кн. Марией Николаевной, и сам Александр II) к картине Иванова, и на ряд нанесенных ему обид - например, оскорбительное для художника столкновение с гр. А. Д. Гурьевым, о котором рассказывает Герцен в статьях "О бороде А. А. Иванова" и "Иванова борода и Гурьева лоб" (Колокол, 1858, 15 октября, л. 26 и 15 ноября, л. 28 - см.: Герцен, т. 13, с. 352 и 391); история эта произошла в мае, и о ней мог рассказать Тургеневу сам Иванов. - Указ о "пожаловании" Иванову 15 000 руб. и ордена Владимира пришел уже после его смерти.
4 Суждение Тургенева о картине "Явление Христа народу" и о значении творчества Иванова как противодействия школе Брюллова см. в его статье "Поездка в Альбано и Фраскати (Воспоминание об А. А. Иванове)" (1861), напечатанной в газете "Век" (1861, No 15) (см.: наст. изд., Сочинения, т. 11, с. 75--85). См. также письмо Тургенева к Анненкову от 12 ноября н. ст. 1857 г. (No 649).
5
6 Речь идет о романе "Дворянское гнездо".
7 О губернских комитетах для подготовки крестьянской реформы см. письмо 712, примеч. 5.
8 После возвращения в Спасское Тургенев действительно часто виделся с А. А. Фетом, с которым он ездил на охоту. См. об этом в воспоминаниях Фета (Фет, ч. "Свидания наши с Тургеневым стали с этого дня весьма часты",-- писал Фет (там же, с. 251).
9 В своих воспоминаниях Фет писал: "Передавая мне поклон от мадам Виардо, Тургенев сообщил, что она положила несколько моих стихотворений на музыку, которую прелестно поет, правильно выговаривая Русские слова, и говорит про меня: "c'est mon poète" <"это мой поэт">" (Фет, ч. 1, с. 250).
10 В это время П. Виардо была еще в Лондоне (см. письмо 707, примеч. 11).
11 "Сомнамбуле" Беллини. Чорли отмечал, что П. Виардо дебютировала в партии Амины "без репетиций" и называл ее выступление "подлинным триумфом". "Время укрепило и усовершенствовало ее голос,-- писал Чорли, как бы опровергая слухи о том, что вокальные возможности певицы значительно уменьшились,-- придав ему силу и непринужденность, каких дотоле на этой сцене у него не бывало" (Athenaeum, 1858, N 1601, July 3, p. 25). Отзыв об исполнении П. Виардо партии Амины содержится также в письме В. П. Боткина к М. П. и А. А. Фетам от 1 июля 1858 г. (см.: Розанов, с. 111).
12 Имеется в виду Клоди Виардо.