Иван Тургенев: Тургенев И. С. - Тургеневой Полине, Середина ноября ст. ст. 1858 г.

Cette lettre te sera remise par M. Riedel, mêdecin du pce Orloff, qui part demain pour Paris. Il a bien voulu en même temps se charger d'une somme de 1000 francs dont tu remettras 800 francs à Mme Harang - comme payement de ce que tu lui dois et comme acompte de tes dêpenses à venir, et tu garderas 200 francs pour ta toilette. Je t'assigne 500 francs par an pour ce dernier chapitre - j'espère que tu en auras assez et que tu ne feras pas*de trop grandes dêpenses. Si M. Viardot est à Paris (tu ne m'en dis pas un mot) - tu lui diras tout cela pour qu'il sache à quoi s'en tenir - et tu lui expliqueras que si je ne lui ai pas envoyê cet argent, c'est que je ne savais pas où il se trouvait. Voici donc l'article finances arrangê; passons à d'autres:

Ta lettre est charmante, raisonnable et sans fautes d'orthographe: elle m'a causê le plus grand plaisir. Il n'y a qu'une seule phrase que j'aurais voulu effacer. Tu me dis que tu regrettes d'avoir êtê franche avec moi. Mon enfant, il faut que nous nous disions toujours l'un à l'autre tout ce que nous avons sur le cœur. C'est le meilleur moyen de rester bons amis. J'ai pu exagêrer tes torts et mes reproches - mais cela vaut mieux que faire de la diplomatie. Elle ne vaut jamais rien et surtout entre nous. Ainsi, je t'en prie, êcris-moi toujcurs avec la plus complète franchise - je te rêpondrai de même; nous nous aimons bien - nous ne pouvons pas nous blesser, comme tu dis¹.

J'êcrirai dès demain une lettre à Mme Tourguêneff - pour la remercier pour ses bontês pour toi. Seulement je crois qu'il faudra que je mette ton adresse, car je ne crois pas qu'elle reste à la campagne à l'heure qu'il est. - Ce que tu me dis sur ton dêsir de te faire enseigner dans la religion grecque est parfaitement sensê; je me reproche de n'y avoir pas songê pendant que j'êtais encore à Paris. - Je crois que notre prêtre, M. Vassilieff, parle le franèais et c'est un excellent homme. - Je parlerai à M. Tourguêneff dans la lettre que je vais lui êcrire et dans laquelle je lui donnerai des nouvelles sur ce qui se passe ici à propos de l'êmancipation des paysans ². Mme Tourguêneff a eu parfaitement raison de te parler comme elle l'a fait et cela prouve mieux que tout ce qu'elle a fait - l'intêrêt qu'elle te porte; je la remercie de tout mon cœur et ne demande pas mieux que tu commences tes leèons dès à prêsent. --Il te sera peut être difficile d'aller rêgulièrement à l'êglise russe, tout cela sera dêfinitivement arrangê au mois de mai, mais pourtant voyez ce qui peut se faire ou plutôt tu feras ce que te dira Mme Tourguêneff. Je lui êcrirai sans tarder.

Je suis à Pêtersbo. urg depuis quatre jours, je ne sors pas de ma chambre, j'ai pris un peu froid, mais je vais mieux. Voici mon adresse: St. Pêtersbourg, Grande rue des Écuries, maison Weber, No 34.

Ecris-moi le plus tôt, le plus longuement et le plus franchement que tu pourras. Porte-toi bien et travaille ferme.

J. Tourguêneff.

Перевод с французского:

Моя дорогая Полинетта,

Это письмо будет тебе вручено г-ном Риделем, врачом князя Орлова, который едет завтра в Париж. Одновременно он любезно согласился взять на себя доставление 1000 франков, из которых ты вручишь 800 франков г-же Аран - в уплату за то, что ты должна ей, и как задаток в счет твоих будущих расходов, а 200 франков оставишь себе на одежду. Я назначаю тебе 500 франков в год на эту последнюю статью - надеюсь, что тебе их хватит, и у тебя не будет слишком больших расходов. Если г. Виардо в Париже (об этом ты не пишешь ни слова) - ты сообщишь ему всё это для того, чтобы он знал, как ему поступать, и объяснишь ему, что я не послал ему этих денег лишь потому, что не знал, где он находится. Ну вот, денежный вопрос улажен - перейдем к другим.

Твое письмо прелестно, разумно и без орфографических ошибок: оно доставило мне величайшее удовольствие. Там есть только одна фраза, которую мне хотелось бы вычеркнуть. Ты пишешь мне, что раскаиваешься в своей откровенности со мной. Дитя мое, необходимо, чтобы мы говорили всегда друг другу всё, что у нас на сердце. Это лучшее средство остаться добрыми друзьями. Может быть, я и преувеличил твои недостатки и свои упреки, но это лучше, нежели разводить дипломатию. Она совершенно бесполезна, в особенности же между нами. Итак, прошу тебя, пиши мне всегда с полнейшей откровенностью, и я буду отвечать тем же; ведь мы очень любим друг друга и не можем друг друга обидеть, как ты выражаешься¹.

Завтра же я напишу письмо г-же Тургеневой - чтобы поблагодарить ее за заботу о тебе. Но придется, кажется, писать по твоему адресу, так как я не думаю, чтобы она до сих пор оставалась в деревне. - То, что ты мне пишешь о своем желании быть наставляемой в православии, в высшей степени разумно; мне жаль, что я не подумал об этом тогда, когда был еще в Париже. Кажется, что наш священник, г-н Васильев, говорит по-французски, и к тому же он прекрасный человек. - Я поговорю об этом с г-ном Тургеневым в письме, которое собираюсь ему написать и в котором расскажу ему о том, что происходит здесь в связи с освобождением крестьян². Г-жа Тургенева была совершенно права, говоря с тобою так, как она говорила, и это больше, чем всё, что она сделала, доказывает, как велико ее внимание к тебе; благодарю ее от всего сердца и совершенно согласен с тем, чтобы ты немедленно начала брать уроки. - Возможно, что тебе будет трудно аккуратно посещать Русскую церковь - все это будет окончательно устроено в мае,-- но пока делайте то, что возможно, или вернее - сделай так, как тебе скажет г-жа Тургенева. Я ей напишу немедленно.

Напиши мне как можно скорее, как можно подробнее и как можно откровеннее. Будь здорова и усердно трудись. Обнимаю тебя от всего сердца и остаюсь навсегда

твой любящий тебя отец

И. Тургенев.

Примечания

ЦГАЛИ, ф. 509, оп. 1, No 44, и. 32--33.

Впервые опубликовано: Mercure de France, 1931, No 802, 15 novembre, p. 50--52. Перепечатано: Sêmênoff,

Датируется по очевидной связи с письмом 736.

² Письма Тургенева к Н. И. и К. Тургеневым от ноября - декабря 1858 г., посвященные воспитанию дочери и вопросу об отмене крепостного права, до нас не дошли.