1008. И. В. ПАВЛОВУ
15, 21 апреля (27 апреля, 3 мая) 1860. Петербург
С. Петербург.
15-го апр. 1860.
С нынешней же почтой отправляется к Вам экземпляр "Первой любви"1 - с извинением - и, говоря поэтически - с пенями,-- за употребленное Вами выражение2, которым изъясняется моя забывчивость. Я завален по самое горло всякими работами - и потому почти не имею минуты свободного времени: однако земно кланяюсь Вам за Ваше заступничество - и сожалею только о неприятностях, которые Вы навлекли на себя Вашей статьей3. Что же касается до Вашей мысли, то я нахожу ее весьма умной,-- и с своей стороны обещаюсь доставить Вам к осени статью4.
(Извините за 6-дневное промешкание); уверяю Вас, что это не пустое слово - а напротив, весьма сурьезное. Сначала я за границей ничего не намерен работать - а недель через шесть вновь примусь, вероятно, за перо - по старинной поговорке: qui a bu, boira. Экземпляр "Первой любви" - Вам доставит Основский, который послезавтра уедет отсюда. - Прощайте, будьте здоровы и веселы; в случае нужды - или коли так вздумается - пишите мне в Париж poste restante.
Преданный Вам
Ив. Тургенев.
ЦГАЛИ, ф. 509, оп. 1, No 72, л. 7.
Впервые опубликовано: т. IV, с. 67.
Стр. 185. кто выпил, тот будет пить
1
2 Письмо Павлова к Тургеневу неизвестно.
3 Речь идет о статье И. В. Павлова ""Накануне" и "Наше время"", напечатанной в "Московском вестнике" (1860, No 12, 25 марта) за подписью Л. Оптухин. Статья Павлова была ответом на разбор романа Тургенева "Накануне" в газете "Наше время" (ред. Н. Ф. Павлов) М. И. Дараганом, Н. Ф. Павловым и Н. П. Грот (Русской женщины) - см. примеч. к письму 948. Один из авторов, М. И. Дараган, писал, что новый роман Тургенева "никому не понравился", что Инсаров схематичен, а Елена - "пустая, пошлая, холодная девочка", которая нарушает приличия света, закон женской стыдливости и, по мнению автора, является Дон-Кихотом в юбке. Упрекая Тургенева в тенденциозности, автор разбора делал вывод: "Название "Накануне" указывает на какое-то глубокое значение этой повести, которого однако ж она не имеет". Опровергая эту точку зрения, И. В. Павлов писал: "Как же было не рассвирепеть нашим гамлетикам, когда их величают и мелюзгой, и грызунами, и т. п. названиями? Рассвирепели не одни гамлетики, но и приятели их, и родные, и кумовья, считающие гамлетиков за фениксов... За что этот добряк-чиновник грозится разорвать "Накануне"? ведь он никогда не сидел над вторым томом Гогенштауфенов, да и по-немецки-то совсем не знает и к "предметам глубоким" никакой наклонности не оказывает? А у него, видите ли, был приятель, который удивительно говорил об абсолютном! И этого приятеля считали в "кружке" великим деятелем: так как же тут не обидеться... Ну, а вон тот пузатенький акционер, с туго набитыми карманами - отчего он так злится на тургеневскую повесть? А потому, что у него был тоже свой кумирчик (да еще родственник!), который по немецким книжкам написал диссертацию "О сандалиях Псаметиха"... Одним словом целая восстала на Тургенева и сбила с толку двух почтенных литераторов, г. г. Павлова и Дарагана". Отвечая на упрек Дарагана в том, что роман Тургенева тенденциозен, Павлов писал: "ежели писатель есть художник по натуре своей, то он не перестает быть художником и в самом обличении", После этого письма Тургенева И. В. Павлов, продолжая полемику о "Накануне", опубликовал вторую статью "Опять о "Нашем времени""
4 Тургенев намеревался написать для "Московского вестника" статью о призвании и значении русского дворянства (см. письмо А. Н. Плещеева к Е. И. Барановскому от 20 октября ст. ст. 1859 г. в сб.: Шестидесятые годы. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1940, с. 453). Замысел Тургенева остался неосуществленным, Набросок см.: наст. изд., Сочинения, т. 11, с. 282--285.