807. M. A. МАРКОВИЧ
18(30) июня 1859. Виши
Виши.
30-го/18 июня 1859.
Прежде всего, любезная моя спутница, позвольте по. бранить Вас за предположение, что я отвечаю на Ваши письма по чувству долга: чувство это во мне всегда было слабо - пишу для своего удовольствия и для того, чтобы получать ответы - следовательно, Ваш "post-scriptum" никуда не годится. Но зато всё остальное письмо очень мило - и порадовало меня1: Вы читаете, гуляете, учитесь - и, вероятно, работаете - всё это очень хорошо и похвально. Известия из России не совсем веселы - но что же делать? - Этому горю пособить нельзя. Впрочем,; успокойтесь: Ш<евченко> не повесится,-- Кул<иш> - не застрелится,-- Кост<омаров>...2 может быть, бросится в воду,-- но, повторяю, что же делать? - Он жил Вами и для Вас; Вы теперь далёко - жизнь пошла серая, плоская, мелкая, скучная; он не из таких людей, которые умеют обмануть свой душевный голод, наполняя себя какой-нибудь посторонней пищей... Остается надеяться, что он одумается перед прыжком. В сущности - всякому человеку более или менее плохо; в молодости этого не чувствуешь - оттого молодость и кажется таким прекрасным возрастом.
А впрочем - это я вздор говорю: молодость - действительно прекрасная вещь. Вы это должны по себе знать - Вы молоды. Самая Ваша тоска, Ваша задумчивость, Ваша скука - молоды. Мы, например, с Вами во многом сходимся: одна только беда: Вы молоды - а я стар. Вы еще вносите новые суммы - а я уж подвожу итоги. Я не жалуюсь на это: всему свой черед; "Благословен и тьмы приход!"3 - Я всё это только к тому сказал, что мне весело думать, что Вам еще много остается впереди;-- дай бог, чтобы Вы вполне воспользовались собственной жизнью! - Не многим это удается.
Я остаюсь здесь еще две недели - и потому отвечайте мне - если вздумается - сюда. Приехавши в Париж, я непременно велю снять с себя и с моей дочери фотографические портреты - и пошлю их к Вам. - Вы еще не посещали Саксонской Швейцарии? Обходите-ка ее пешком с Афанасьем Васильевичем. - Вы, говорят? мастерица ходить.
Итак, юный казак Богдан начинает проникаться образованностью германского мира? Это славно. - А помните Пукала Пукалыча? - Отличный у Вас это мальчик, Вспомнил я его милые птичьи крики, когда он передразнивал русских ямщиков. При звуке этого крика - я тотчас же заключил две вещи - что у него добрейшее сердца (это не подлежит сомненью) - и что он будет художник; это, я надеюсь, время докажет4.
Перевод "Институтки" подвигается медленно - но подвигается; через 2, 3 недели я Вам его вышлю. - Собственная работа совсем как-то стала. В голове всё накипело - а на бумагу не ложится5.
До свиданья; будьте здоровы. - Кланяюсь Вашему мужу, Рейхелям, Mlle Рутцен; целую Богдана и крепко жму Вам руку.
Преданный Вам
Ив. Тургенев.
Примечания
Печатается по подлиннику: ИРЛИ, No 9530, л. 7--8.
Впервые опубликовано: Твори Марка Вовчка, т. 4, с. 348--350.
1 В этом письме М. А. Маркович писала: "P. S. Может быть, вы пишете мне потому, чтоб не отступать от принятого правила отвечать на полученное письмо. Пожалуйста, не принуждайте себя, когда не хочется отвечать" (Лит Насл, т. 73, кн. 2, с. 272).
2 а Н. Я. Макаров, с которым Маркович действительно была близко знакома и общалась в то время довольно часто, тогда как знакомство ее с Костомаровым, судя по документальным источникам, относится к более позднему времени (см.: Лобач-Жученко Б. Б. Марко Вовчок и И. С. Тургенев: О некоторых живучих ошибках и неизвестных биографических фактах // Рус лит, 1983, No 2, с. 143--147). Тургенев поддразнивает Маркович, намекая этим перечислением на большое количество ее поклонников.
3 Цитата из "Евгения Онегина" (глава шестая, строфа XXI).
4 К имени Богдан в подлиннике над текстом сделано примечание неизвестной рукой: "Сын Маркович М. А.". Вспоминая свое путешествие с Маркович и ее сыном, "Тургенев с уморительным юмором рассказывал потом, как резвый мальчик сидел у него всю дорогу на руках, на ногах и спал на шее. В Париже он поместил мальчика в пансион"
5 Тургенев пишет о своей работе над романом "Накануне."