Иван Тургенев: Тургенев И. С. - Виардо Полине, 6, 7(18, 19) января 1864 г.

Chère et bonne madame Viardot, ma main, en mettant ce nom chéri de Bade au haut de la page, a trahi mes constantes pensées... Je ne suis que trop à St-Pétersbourg! Et pourtant, l'instant présent est le plus doux de la journée: c'est celui où je cause avec vous. Je vais donc vous raconter ce que j'ai fait. J'ai eu des visites de littérateurs dans la matinée, ce qui m'a empêché de sortir de bonne heure; puis, toutes les rues avoisinantes étaient pleines de troupes qui se rendaient à la parade de l'Epiphanie¹. - Il m'a été impossible de pousser jusque chez la comtesse Lambert, que je verrai demain pour sûr; j'ai fait deux ou trois visites - puis j'ai dîné chez mon bon Annenkoff avec quelques vieux amis. De là, je suis allé au théâtre entendre l'opéra de Mr Séroff, "Judith"². Eh bien, je dois dire que c'est une œuvre remarquable, malgré des longueurs et des gaucheries impossibles, une exécution pitoyable, des décors idem. Cela procède en droite ligne de Wagner ³ - mais il y a je ne sais quel souffle de passion et de grandeur, où se révèle une physionomie musicale fort intéressante et même originale. La grande scène qui précède le meurtre d'Holopherne m'a vraiment frappé. Mais imaginez-vous (je vous vois rire d'ici) qu'au cinquième acte, Judith arrive, la tête de son monsieur à la main, la montre au peuple, puis chante un air avec accompagnement d'arpèges sur les harpes, un air bleu de ciel - et qu'il y a même un jeune homme en turban et camard qui l'épouse dans cet instant! Si cette Judith est gravée, je vous l'apporterai - je suis très curieux de savoir votre opinion. - Mr Séroff est né des entrailles de Wagner, il est vrai, mais ce n'est pas un trop mauvais fils. On me mène demain soir chez lui. Le matin je vais au Sénat et je laisse les deux pages suivantes pour y écrire ce qui m'y sera arrivé. J'ai vu au théâtre le prince Odoïeffski qui m'a dit avec la gravité qui le distingue: "Wagner a la mélodie chromatique, et Séroff l'a diatonique" ⁴. Et je suis allé prendre le thé chez Milutine.

Avant toute autre chose, merci pour la petite lettre que vous m'avez écrite et qui m'est arrivée ce matin. - Elle m'a fait le plus grand plaisir; j'ai des nouvelles de vous et de tout ce Bade bien-aimé. Merci, merci. - J'ai fait ma visite au Sénat aujourd'hui entre midi et une heure. - On m'a introduit avec une certaine pompe dans une grande chambre, où j'ai vu six vieux messieurs en uniforme, avec des crachats⁵. (Venevitinoff était du nombre et m'a souri.) On m'a tenu debout pendant une heure. On m'a lu les réponses que j'avais envoyées⁶. On m'a demandé si je n'avais rien à ajouter - puis on m'a renvoyé en me disant de venir lundi pour être confronté avec un autre monsieur⁷. - Tout le monde a été très poli et très silencieux, ce qui est un excellent signe - et, d'après tout ce qu'on dit, l'affaire va se terminer encore plus vite que je ne l'espérais. Tant mieux!

Du Sénat, je suis allé voir ma vieille amie, Mme la comtesse Lambert, que j'ai trouvée souffrante, comme de coutume, mais peu changée. Sa vie est fort triste... elle a eu du plaisir à me voir et s'est mise à pleurer. Pauvre femme! - J'ai redîné chez Annenkoff, et j'ai passé la soirée chez Séroff; je reviens de là. - Il nous a joué des fragments de son nouvel opéra "Rognèda" - le sujet est tiré de nos anciennes annales⁸. - Eh bien, ou je me trompe lourdement, ou ce petit homme bizarre et nerveux a un fort grand talent. - Deux chœurs surtout, et un air d'adolescent d'une pureté vraiment mozartesque, m'ont transporté... Ma foi! j'ai dit le mot - je le laisse. - C'est pour le coup que j'aurais voulu, moi aussi, vous avoir à mes côtés pour pouvoir contrôler mes impressions et lire dans vos traits la confirmation, ou peut-être la négation de mes sentiments. Cette "Rognèda" me paraît devoir devenir bien supérieure à "Judith" - il y a beaucoup plus de franchise et d'originalité - et l'influence de Wagner se fait bien moins sentir. Il se démenait comme un diable devant son piano et chantait d'une voix impossible. - Ce Séroff est un très grand coloriste et manie l'orchestre d'une faèon magistrale. - Enfin, je suis revenu sous le charme - et j'y suis encore.

Il faut que vous m'écriviez sans perdre du temps les dates exactes de votre séjour à Leipzic, Erfurt, etc., pour que je sache où vous écrire. Il ne fait pas froid du tout ici; j'espère qu'il ne gèle plus si fort à Bade. Les petites ont-elles repris leur traîneau? Travaillez-vous beaucoup? - Dites de ma part mille choses à tout le monde. Quant à vous, je vous baise bien tendrement les mains.

Die Klappe est-elle posée? Et les bourrelets? Et la double fenêtre du salon? - Et le feutre du petit salon? Bravo pour les portières! Après-demain le nR 5.

Дорогая и добрая госпожа Виардо, моя рука, надписывая на верху страницы это милое название Баден-Баден, выдала мои постоянные мысли... Но я даже слитком в Петербурге! И всё же сейчас для меня самое сладостное мгновение за весь день: время, когда я беседую с вами. Итак, расскажу вам всё, что я делал. Утром я принимал посетителей-литераторов, и это помешало мне выйти из дому рано; кроме того, все близлежащие улицы были запружены войсками, направлявшимися на крещенский парад¹. - Я не смог добраться до графини Ламберт, которую непременно увижу завтра; я нанес два или три визита, потом обедал у моего доброго Анненкова с несколькими старыми друзьями. Оттуда я отправился в театр слушать оперу г-на Серова "Юдифь"². Ну, должен сказать, что это замечательное произведение, несмотря на невыносимые длинноты и неловкости, плачевное исполнение, декорации под стать. Оно происходит по прямой линии от Вагнера³ - но есть в нем и какое-то дуновение страсти и величия, в котором проявляется музыкальное дарование, очень интересное и даже оригинальное. Большая сцена, предшествующая убийству Олоферна, меня в самом деле поразила. Но представьте себе (я отсюда вижу, как вы смеетесь), что в пятом действии Юдифь является, держа в руке голову этого господина, показывает ее народу, потом поет небесно-голубую арию под аккомпанемент арпеджиями на арфах, и что есть даже курносый молодой человек в тюрбане, который женится на ней в тот же момент! Если эта Юдифь награвирована, я вам ее привезу. Мне очень любопытно знать ваше мнение. Правда, г. Серов вышел из чрева Вагнера, но это не слишком дурной сын. Завтра вечером меня ведут к нему. "Утром я отправлюсь в Сенат и оставляю две следующих страницы, чтобы написать, что там со мною случится. В театре я встретил князя Одоевского, который сказал мне с присущей ему серьезностью: "У Вагнера мелодия хроматическая, а у Серова - диатоническая"⁴. После чего я поехал пить чай к Милютину.

Спасибо, спасибо. - Я побывал в Сенате сегодня между двенадцатью и часом дня. - Меня ввели с некоторой торжественностью в большую комнату, где я увидел шестерых старцев в мундирах и с орденами⁵. (Веневитинов был в их числе и мне улыбнулся.) Меня продержали стоя в течение часа мне прочитали ответы, посланные мною⁶. Меня спросили, не имею ли я чего-либо прибавить - потом меня отпустили, предложив явиться в понедельник на очную ставку с другим господином⁷. - Все были очень вежливы и очень молчаливы, что является отличным знаком,-- и, судя по общему мнению, дело окончится еще скорее, чем я надеялся. Тем лучше!

Из Сената я отправился навестить мою старую приятельницу графиню Ламберт и застал ее, по обыкновению, больной, но мало изменившейся. Жизнь ее уж очень печальна... Она обрадовалась, увидев меня, и заплакала. Бедная женщина! - Обедал я снова у Анненкова, а потом провел вечер у Серова, откуда сейчас вернулся. - Он играл нам отрывки из своей новой оперы "Рогнеда" - сюжет взят из наших древних летописей⁸ Что же - раз я употребил это слово, пусть оно остается. - Но именно сейчас я и хотел бы иметь вас около себя, чтобы проверять мои впечатления и читать на вашем лице подтверждение или, быть может, отрицание моих ощущений. Мне представляется, что эта "Рогнеда" будет гораздо выше "Юдифи" - в ней много больше непосредственности и оригинальности и влияние Вагнера чувствуется значительно меньше. Он словно дьявол менял облик перед своим фортепиано и пел невероятным голосом. - Этот Серов - великий колорист и мастерски владеет оркестром. В общем, я возвратился под обаянием - и под обаянием нахожусь до сих пор.

Вы должны написать мне, не теряя времени, точные даты вашего пребывания в Лейпциге, Эрфурте и т. д., чтобы я знал, куда вам писать. Здесь совсем не холодно; надеюсь, что и в Баден-Бадене уже не такие сильные морозы и что малышки снова занялись своими санками. Много ли вы работаете? Передайте от меня тысячу приветов всем. Вам же я нежно целую руки.

die Klappe {вьюшка (нем.).}? A валики? А двойная рама в гостиной? - А войлок в маленькой гостиной? Приветствую дверные занавеси! Послезавтра пR 5.

Впервые опубликовано: во французском оригинале (с некоторыми неточностями) - Revue Bleue, 1906, No 1, 7 juillet, p. 2; в русском переводе - H Вр, 1906, No 10886, 5 (18) июля.

¹ Крещенский парад устраивался ежегодно 6 января ст. ст., в день Крещения, на Неве и на Дворцовой набережной, против Иорданского подъезда Зимнего дворца. Гостиница "Франция", где жил Тургенев, была расположена недалеко от дворца, на углу набережной Мойки и Невского проспекта.

² "Юдифь", впервые поставленная 16 мая 1863 г., написана на сюжет, заимствованный из библейского сказания (Книга Юдифи): при нашествии на Иудею ассирийских войск, возглавляемых полководцем Олоферном, молодая вдова из Ветилуи по имени Юдифь, движимая любовью к родине, отправилась во вражеский лагерь и пленила своей красотой Олоферна; ночью, после пиршества, она убила Олоферна его собственным мечом и отрубленную голову принесла в Ветилую; наутро, увидав на городской стене мертвую голову своего вождя, ассирияне в ужасе бежали. Это сказание служило не раз предметом изображения в литературе и в живописи. В основу либретто оперы Серова положена одноименная трагедия итальянского драматурга Джакометти. Опера Серова шла в Мариинском театре; исполнителями были: Бианки (Юдифь), Сариотти (Олоферн), Васильев 1-й (жрец), Сетов (Ахиор), Латышева (Авра), Петров и Гумбин (старейшины) (см.: Вольф, Хроника, ч. 3, с. 118, 119, 144--146).

³ Мнение о влиянии Р. Вагнера на оперное творчество А. Н. Серова было широко распространено среди современников. Так, рецензент "Голоса" писал по поводу первого представления "Юдифи": "Опера г. Серова "Юдифь" <...> составляет новинку нашего музыкального мира, замечательную во многих отношениях <...> Г. Серов является на нашей лирической сцене реформатором, развивающим то же самое направление в музыкальном творчестве, как и его первообраз Вагнер <...> Да, по всему видно, что г. Серов не только словами (критическими статьями), но и делом (собственным музыкальным произведением) решился пересадить на русскую почву музыкальные реформы Вагнера" (Голос, 1863, No 123, 19 мая, "Вседневная жизнь", без подписи). О том же впоследствии писал по поводу постановки "Юдифи" летописец петербургских театров А. И. Вольф: "В публике давно уже ходили слухи о том, что Серов, грозный музыкальный критик и ярый вагнерист, пишет оперу в совершенно новом жанре" (Вольф, Хроника, ч.

⁴ В. Ф. Одоевский был единственным среди русской аристократии (кроме бр. Виельгорских) знатоком и теоретиком музыки; его позднейшее замечание более общего характера буквально совпадает с тем, что полуиронически передает Тургенев. В статье об оперном творчестве Серова Одоевский писал: "В то время, когда в западной музыке господствует безусловный хроматизм, когда там действующее лицо не может попросить даже стакана воды без полдюжины бемолей и диезов, у Серова все почти мелодии - чисто диатонические, " (Одоевский В. Ф. Рогнеда и другая новая опера Серова // Современные известия (Москва), 1868, No 67, 9 марта; то же в кн.: Одоевский В. Ф. Музыкально-литературное наследие. М., 1956. С. 341).

⁵ В заседании сенатской комиссии, допрашивавшей Тургенева 7 (19) января 1864 г., принимали участие, под председательством M. M. Карниолина-Пинского, четыре сенатора 1 отделения Пятого департамента Сената: К. Б. фон Венцель, А. В. Веневитинов, Н. Е. Лукаш и гр. Д. А. Толстой, а также обер-прокурор Я. Я. Чемадуров; пятый член суда, сенатор Б. И. Вер, на этом заседании не присутствовал (см.: ЦГАОР, ф. 112, он. 1, No 58, л. 96).

⁶ Речь идет об ответах Тургенева на посланные ему 27 февраля ст. ст. 1863 г. Сенатом допросные пункты; ответы были отправлены им из Парижа в Петербург 22 марта ст. ст. через русского посла А. Ф. Будберга (см. Приложение II, No 3).

⁷

⁸ Вторая опера А. Н. Серова, "Рогнеда" (на текст Д. В. Аверкиева), была закончена композитором лишь в следующем году и поставлена в Петербурге 27 октября 1865 г. (см.: Вольф, Хроника, я. 3, с. 121). Сюжет ее почерпнут из "Истории государства Российского" Н. М. Карамзина (т. I, гл. IX), "Русской истории" С. М. Соловьева (кн. 1, т. 1, гл. VII), но главным образом из думы К. Ф. Рылеева "Рогнеда", бывшей в то время, как и все творчество Рылеева, под запретом.