Тургенев И. С. - Виардо Полине, 6(18) июня 1862 г.

1342. ПОЛИНЕ ВИАРДО

Chère et bonne Madame Viardot, je suis arrivé ici hier soir et ne sais comment vous remercier pour les deux lettres de vous¹ que j'ai trouvées sur mon bureau. Mon vieux nid m'en a paru tout illuminé. Merci encore une fois - je crois que vous auriez été contente vous-même de voir ma joie. Pourtant la moitié d'une de ces lettres contient un reproche, que j'ai mérité en effet: je veux parler de mon départ de Paris². - J'ai cru bien faire en ne vous disant pas que je restais un jour de plus avec mon gros compatriote³: je savais que je n'aurais {Далее зачеркнуто: pas} pu revenir que très tard dans la soirée pour repartir le lendemain à 6 heures... Enfin, j'en ai été puni - ce qui ne m'empêche pas de vous prier de ne pas me garder rancune de cet acte de prém33;ditation. ïe ne le ferai plus, je vous l'assure.

Theuerste Freundinn, je suis bien heureux de voir que le séjour de Bade vous plaît. - Je suis sûr que vous vous en trouverez bien de toute faèon - vous et vos enfants. (Ci-joint une lettre en réponse à Didie⁴.) Je n'ai pas besoin de vous dire que je ne resterai ici que tout juste le temps nécessaire - vous pouvez m'attendre, si Dios quiere, vers la fin du mois d'août⁵. J'ai trouvé tout mon monde bien portant - mon oncle est allé dans un de mes biens pour y prendre les arrangements nécessaires - je l'attends après-demain. Les affaires ne vont pas mal et la récolte promet d'être bonne. Ce n'est qu'à Pétersbourg que {Далее зачеркнуто: j'ai} la situation est grave. Il y règne une véritable panique, grâce aux folles proclamations⁶ qu'on répand, aux incendies, évidemment causés par la malveillance - et qu'on rattache - à tort selon moi, à ces mêmes proclamations: il faut espérer que l'Empereur conservera assez de sang-froid pour ne pas se laisser aller aux conseils des gens qui poussent à la réaction. - Le peuple attribue ces incendies aux étudiants et aux propriétaires, je veux dire aux gentilshommes; tout cela est assez dangereux et l'Empereur est dans ce moment notre ancre de salut⁷.

Mais assez de politique comme cela. Il fait très beau depuis quelques jours et le jardin de Spasskoïé est très vert. Cependant, je m'imagine que tout cela ne vaut pas Bade. Les rossignols ne chantent plus et la chasse n'a pas encore commencé. - Je sens que je ne suis ici que provisoirement, et cela m'empêchera de travailler, c'est-à-dire d'écrire. Mon dernier roman⁸ âce à l'époque où il a paru. Le héros principal est un jeune homme d'opinions avancées {Далее зачеркнуто: et} - j'ai essayé de représenter le conflit de deux générations et l'on se bat à outrance sur mon corps. - Les injures et, il faut le dire, les adhésions pleuvent; quelquefois je ne sais plus qui entendre. J'ai reèu des compliments qui m'ont fait mal, et d'autre part on m'a adressé des critiques qui m'ont fait plaisir⁹. Les jeunes gens sont généralement un peu irrités contre moi; ils sont comme les jolies femmes qui veulent qu'on les trouve charmantes des pieds à la tête. Mais tout cela s'arrangera. Vous lirez cette chose dans le courant de l'hiver et vous me direz votre jugement contre lequel, pour moi, du moins, il n'y a pas d'appel.

Votre photographie continue à faire mon bonheur; envoy-ez-moi, si c'est possible, celle de Didie. Je suis bien bête de ne l'avoir pas emportée - Didie ou la photographie? Cette petite personne exerce sur moi un pouvoir... qui ne lui est pas resté ignoré. - Je n'ose pas lui dire que je lui baise les mains, mais je le fais. Quant à vous, c'est une autre affaire, je le fais et le dis. Soignez-vous, portez-vous bien et je vous revois tous, tant que vous êtes, engraissés et embellis. J'ai écrit à V de Moscou et je lui ai envoyé 200 francs¹⁰. Les a-t-il reèus? Dites-lui mille choses et à tout le monde. Soyez bien, bien, bien heureuse et au revoir. Que le bon Dieu vous ait en garde, merci encore une fois.

P. S. Je vous promets de vous écrire bien souvent - une fois par semaine, au moins. Avez-vous lu " Les Héros " de Carlyle^ll, "Les Essais" de Macaulay¹², "Tom Jones" de Fielding¹³? Il y a un ouvrage de géologie avec dessins de Bernard Cotta¹⁴ que je vous recommande beaucoup. Je vous donnerai d'autres indications dans la lettre suivante. Adieu. О wie gut, und lieb und theuer Sie mir sind!

Перевод с французского:

Дорогая и добрая госпожа Виардо, я приехал сюда вчера вечером и не знаю, как вас благодарить за те два письма¹, что я нашел на своем столе. Мне показалось, что мое старое гнездо озарилось светом. Благодарю вас еще раз; думаю, что и вы были бы довольны, увидав мою радость. Однако половина одного из этих писем состоит из упрека, который я действительно заслужил: речь идет о моем отъезде из Парижа². Я думал, что будет лучше не говорить вам о том, что я остаюсь еще на один день с моим толстым соотечественником³: ведь я знал, что смогу вернуться только поздно вечером, а уеду на другой день в 6 часов утра... Что ж, за это я был наказан, что не мешает мне просить вас не обижаться на меня за этот преднамеренный

Theuerste Freundinn {Самый дорогой друг (нем.).}, я очень рад, что пребывание в Баден-Бадене вам по душе. Уверен, что и вам и вашим детям будет там хорошо во всех отношениях. (Прилагаю ответное письмо для Диди.⁴) Нет надобности говорить вам, что я задержусь здесь ровно настолько, насколько это будет необходимо - можете ждать меня, si Dios quiere {если богу будет угодно (исп.).}, к концу августа⁵. Я нашел всех моих домашних в добром здравии - дядя отправился в одно на моих имений, чтобы отдать необходимые распоряжения - я жду его послезавтра. Дела идут неплохо, и урожай обещает быть хорошим. А вот в Петербурге положение серьезное. Там царит настоящая паника, благодаря распространению безумных прокламаций⁶, пожарам, очевидно предумышленным, но которые, на мой взгляд, ошибочно связывают с этими самыми прокламациями: надо надеяться, что император сохранит довольно хладнокровия, чтобы не поддаваться советам людей, подталкивающих его к реакции. Народ приписывает эти пожары студентам и господам, то есть дворянам; но это весьма опасно, н в настоящий момент император является нашим якорем спасения⁷.

Но довольно о политике. Уже несколько дней стоит чудесная погода, и сад в Спасском совсем зазеленел. Думаю, однако, что это не идет в сравнение с Баден-Баденом. Соловьи уже не поют, и охота еще не начиналась. Я чувствую, что нахожусь здесь лишь временно, и это будет мешать мне работать, то есть писать. Мой последний роман⁸ борьбы. Ругательства и, надо признаться, похвалы сыплются в изобилии; подчас я не знаю, кого слушать. Мне делали комплименты, причинявшие боль, и, с другой стороны, критические замечания, доставлявшие радость⁹. Молодежь большей частью несколько раздражена против меня; она, подобно хорошенькой женщине, желает, чтобы ее считали очаровательной с головы до пят. Но все это уладится. Вы прочтете эту вещь в течение зимы и скажете свое мнение, которое, по крайней мере с моей стороны, обжалованию не подлежит.

Ваша фотография по-прежнему составляет мое счастье; если это возможно, пришлите мне фотографию Диди. Я сделал глупость, не прихватив ее с собой - Диди или фотографию? Это маленькое существо имеет надо мной власть... которая не осталась для нее незамеченной. Я не осмеливаюсь произнести, что целую ей ручки, но делаю это. Что же до вас, тут совсем другое дело, я это и говорю и делаю. Берегите себя, будьте здоровы и тогда я увижу всех вас, всех без исключения, потолстевшими и похорошевшими. Я написал В<иардо> из Москвы и выслал ему 200 франков¹⁰. Получил ли он их? Передайте ему тысячу приветов, как и всем остальным. Будьте очень, очень, очень счастливы и до свидания. Да хранит вас бог и еще раз спасибо.

P. S. Обещаю писать вам часто - хотя бы раз в неделю. Читали ли вы "Героев" Карлейля¹¹, "Очерки" Маколея¹², "Тома Джонса" Филдинга¹³? Я очень рекомендую вам труд по геологии с рисунками Бернарда Котта¹⁴(нем.).}!

Примечания

Печатается по фотокопии: ИРЛИ, Bibl Nat.