1836. ПОЛИНЕ ВИАРДО
17(29) мая 1866. Ружмон
No 4
Rougemont1.
Mardi, 29 mai 1866.
Chère Madame Viardot, je suis arrivé ici hier pour le dîner après un trajet de 5 3/4 h. J'ai trouvé tout le monde bien portant. Mon gendre est engraissé2 - et Pauline, qui est "in a family way" depuis un mois à peu près, prend des proportions monumentales3. Sa belle-mère, qui n'est plus - de beaucoup - aussi ridicule qu'elle l'avait été, se trouve également à Rougemont. Quant au vieux bonhomme (pas bonhomme du tout par parenthèse), je l'ai vu avant-hier matin à Paris et il s'est plaint un peu de son fils, des voyages inutiles qu'il aurait faits (l'un de ces voyages a été la cause de la fausse couche) etc. Cependant, comme les jeunes gens paraissent s'aimer véritablement, il n'y a rien à dire, ils seront plus prudents à l'avenir, je l'espère. Je suis très content de voir que tout va au mieux - mais je ne crois pas qu'il y ait beaucoup d'intérieurs où toutes les "idéalités" soient si radicalement absentes: je suis sûr qu'on n'y lit jamais quoi que ce soit. Ce n'est pas une calamité - si l'on veut - mais je m'étonne un peu que ma fille soit ainsi - el e crèverais d'ennui au milieu de cette vie bruyante et jeune - mais exclusivement matérielle, si je devais y rester longtemps4. A propos de cela, je ne puis partir qu'après-demain "eadi dans la matinée (j'avais compté pouvoir le faire demain soir) - Mr le marquis de Nadaillac (propriétaire de la verrerie) dîne aujourd'hui chez nous et demain nous dînons chez Mr le marquis de Nadaillac. Cela fait que je ne pourrai arriver à Bade que samedi matin à 10 h. Ce jour-là, par exemple, il faut que le ciel s'écroule sur ma tête, pour que je n'assiste pas à la matinée5.
J'ai à vous remercier de votre bonne chère lettre6; je l'ai lue et relue avec un plaisir tout particulier. Décidément, la reine de Prusse a toutes mes sympathies et je suis très curieux d'entendre "Le Vallon"7. Quant à votre pied, je ne doute pas qu'à mon retour vous ne soyez capable de danser. Il me semble qu'il y a un an que j'ai quitté Bade! Cette fois-ci - l'employé du chemin de fer à Oos aura de la peine à éviter mes embrassades.
Je suis venu ici avec Mme Innis, et je la remmène à Paris.
Je suis allé dimanche matin voir M. Ducamp pour le prier de mentionner - ne fût-ce que d'un mot - le tableau de Pomey - dans son compte rendu du Salon. Mais son article est fait et paraîtra dans le n® du 1-er juin de la Revue8. Flaubert a quitté Paris tout dernièrement. Il compte venir passer quelques jours à Bade9. Toutes les commissions pour Gérard10, etc. seront ponctuellement remplies.
ée et le potager superbe - bien autrement beau que le mien. Il fait assez doux depuis deux jours.
Oh! quand serai-je à Bade! J'en ai des impatiences dans tous les membres et je me soigne tant que je puis, pour ne pas attraper quelque indisposition.
Je vous écrirai encore une fois de Paris; en attendant, mille choses à tout le cher monde et un shakehands bien affectueux à vous.
Der Ihrige
J. T.
Перевод с французского:
No 4
Ружмон1.
Вторник, 29 мая 1866.
Дорогая госпожа Виардо, я приехал сюда вчера к обеду после путешествия, продолжавшегося 5 и 3/4 часа. Я нашел всех в добром здравии. Мой зять растолстел2, а Полина, которая находится "in a family way" {в интересном положении (англ.).} уже почти месяц, приобретает внушительные размеры3. Ее свекровь, которая теперь совсем не так смешна, как раньше - тоже находится в Ружмоне. Что до старого доброго господина (кстати, вовсе не такого уж доброго), то позавчера утром я видел его в Париже и он немного посетовал на сына и его бесполезные путешествия (одно из них явилось причиной выкидыша) и т. д. Но поскольку молодые, кажется, действительно любят друг друга, ничего не скажешь, надеюсь, что в дальнейшем они будут осмотрительнее. Я рад, что все налаживается, но мне не верится, чтобы у людей, которым до такой степени чужда была всякая "идеальность", мог быть богатый внутренний мир: там наверняка ничего не читают. Это, если угодно, не такая уж беда, но меня немного удивляет, что так устроена моя дочь, я бы подох со скуки, если бы мне пришлось долго жить столь шумной и молодой, но исключительно материальной жизнью4. К слову сказать, я смогу выехать лишь послезавтра утром, в четверг (а рассчитывал сделать это завтра вечером),-- г-н маркиз де Надайак (владелец стекольной фабрики) сегодня обедает у нас, а завтра мы обедаем у г-на маркиза де Надайака. Так что я смогу приехать в Баден-Баден лишь в субботу утром в 10 нас. Разрази меня гром, если я не буду присутствовать в этот день на вашем утреннике5.
Должен поблагодарить вас за милое, доброе письмо6, я читал и перечитывал его с совершенно особым удовольствием. Решительно, прусская королева завоевала все мои симпатии, и мне очень любопытно услышать "Долину"7. Что касается вашей ноги, то не сомневаюсь, что к моему приезду вы будете в состоянии танцевать. Мне кажется, что прошел год с тех пор, как я покинул Баден-Баден! На сей раз в Оосе служащему железной дороги нелегко будет избежать моих объятий.
Я приехал сюда вместе с г-жой Иннис и увезу ее с собой обратно в Париж.
В воскресенье утром я ходил к М. Дюкану с просьбой упомянуть, хотя бы одним-двумя словами, картину Поме в своем отчете о Салоне. Но его статья уже готова и появится в номере от 1 июня8. Флобер уехал из Парижа совсем недавно. Он рассчитывает провести несколько дней в Баден-Бадене910 и т. д. будут в точности исполнены.
Места здесь довольно красивые - для Франции - но в общем - жалко и безлико. Дом хорошо устроен, огород - превосходный, куда лучше моего. Вот уже два дня, как стоит довольно приятная погода.
Когда же я окажусь в Баден-Бадене! Я изнываю от нетерпения и, как могу, берегусь, чтобы не подцепить какую-нибудь хворь.
Напишу вам еще раз из Парижа; пока же - тысяча добрых пожеланий всем дорогим домочадцам, а вам - нежнейшее shake-hands {рукопожатие (англ.).}.
Der Ihrige {Ваш (нем.).}
И. Т.
Примечания
Печатается по фотокопии из собрания А. Звшильского (Париж).
Впервые опубликовано: Т, Nouv corr inéd, t. 1, p. 137--139,
1 Ружмон - местечко в департаменте Эр-и-Луара в 120 км от Парижа, где находилась стекольная фабрика, управляющим которой был муж П. Тургеневой Гастон Брюэр. После свадьбы, состоявшейся в феврале 1865 г., супруги Брюэр жили в Ружмоне.
2
3 Дочь Тургенева была в это время на четвертом месяце беременности, которая снова оказалась неудачной, завершившись преждевременными родами и смертью ребенка.
4 По свидетельству с. Семенова, дочь Тургенева говорила ему: "Я вышла замуж за промышленника из прекрасной семьи и имеющего блестящее положение, однако совершенно лишенного интереса к искусству" (Séménoff, p. 251). Опасения Тургенева оправдались - брак с Г. Брюэром оказался неудачным.
5
6 Это письмо П. Виардо неизвестно.
7 "Долина" -- мелодия Ш. Гуно на слова А. Ламартина.
8 Речь идет о картине Л. Поме "Отдых артиста" ("Le Repos de l'Artiste"), выставленной в 1866 г. M. Дюкан в своем отчете о Салоне 1866 г. не упомянул ни одной работы Поме; через год, в статье, посвященной Салону 1867 г., он отметил "очень хороший портрет работы Поме" (Revue des Deux Mondes, 1867, 1 juin, p. 654).
9
10 Поручения для Жерара, вероятно, были связаны с изданием музыкальных произведений П. Виардо (см. письмо 1780, примеч. 4 в 5 - наст. изд., Письма, т. 6).