Тургенев И. С. - Виардо Полине, 12 (24) июня 1850 г.

142. ПОЛИНЕ ВИАРДО

J'ai recu votre lettre avant-hier¹, chere et bonne Madame Viardot, et ne vous reponds qu'aujourd'hui... Ah! mon Dieu, je voudrais etre deja hors de Paris; il me prend ici des defaillances de tristesse et de decouragement... Je devais prevoir ce qui m'arrive maintenant - je savais bien que je ne pouvais pas rester eternellement en France et cependant ce depart me cause un dechirement indicible... Je pars demain a 8 h. du soir; je vous ecrirai encore avant de me mettre en route. J'espere que j'aurai une lettre demain; vous me l'avez promise² et veritablement j'en ai besoin. Je suis comme la Perette du Pot au Lait³; ma crache est tombee par terre et j'en regarde tristement les eclats, sans chercher meme a retenir une partie du fluide qui s'echappe... Adieu, adieu, je m'enfonce dans le desert; a chaque pas que je fais en avant, il se deroule devant moi plus immense et plus desole. Adieu. Que Dieu vous protege et veille sur vous!

J'ai recu une excellente lettre de Gounod. C'est un coeur d'or. Sa mere et Mlle Berthe me disent aussi des paroles bien affectueuses. Je ne croyais pas etre tant regrette.., j'en ai ete touche jusqu'aux larmes. Que Dieu leur rende leur bonte en bonheur! Ah! mes amis, ce coeur qui vous quitte saigne a s'epuiser...

Pourquoi ne m'avez-vous rien dit de votre triomphe de jeudi passe? Tous les journaux vous prodiguent des eloges enthousiastes. Croyez-vous donc que je puisse jamais etre assez triste, assez preoccupe de mes propres chagrins pour ne pas etre heureux de vos succes, pour ne pas desirer savoir les moindres details de ce qui vous arrive? Si vous pouvez le croire, vous vous trompez fort. Au contraire, je vous prie de ne pas m'epargner dorenavant ces details et d'etre persuadee que jamais rien ne me sera si cher... Ah! vous le savez bien!

Permettez-moi de vous laisser en souvenir un petit tapis, que j'ai toujours eu pres de mon lit. Il n'est pas beau, mais vous pourrez le mettre dans votre antichambre. Mettez-le dans un endroit ou vos regards puissent tomber sur lui au moins une fois par jour. Je le deposerai chez votre portier.

Des demain, des le jour de mon depart, vous pouvez m'ecrire a Petersbourg. J'ai frissonne en ecrivant ces lignes. Voici mon adresse: a Mr J. T. au Comptoir de Commission et d'Agence d'Iazykoff et C^ie a Petersbourg⁴. On saura toujours la ou je serai et l'on me fera parvenir vos lettres. Ecrivez-moi, je vous en prie. Je serai a Petersbourg, si Dios quiere, mercredi prochain; j'y resterai une dizaine de jours; puis j'irai a Moscou, de la a la campagne et je serai de retour a Petersbourg vers le 15 octobre vieux style. J'y resterai tout l'hiver. Ecrivez-moi, ecrivez-moi; je ne vivrai que de l'esperance de recevoir des lettres de mes amis.

Je vous ecrirai de Berlin, de Petersbourg, de la campagne, de Moscou; oh! je vous ecrirai souvent!

Je sais maintenant ce que doit ressentir une plante qu'on arrache du sol; elle avait pousse des racines de tous cotes - en toute securite - et voila que tout est brise et rompu... Non pas tout, je l'espere; nous resterons amis - n'est-ce pas - par l'affection et le souvenir...

Quand je me sens bien triste, savez-vous ce que je fais? Je rassemble toutes les forces de mon ame, je tache de me rendre aussi bon et aussi pur que possible, je me recueille pieusement pour vous benir, pour vous entourer de mes voeux les plus tendres... Que votre vie soit heureuse et belle - et je promets au Ciel de ne jamais lui rien demander pour moi.

Je sors pour faire mes dernieres courses; je vous ecrirai encore ce soir et demain. Adieu, adieu. Soyez heureuse: cela a ete mon premier mot - et ce sera mon dernier.

P. S. Ci-joint deux petits mots pour Viardot et pour Chorley. Il y a aujourd'hui juste un an - nous lisions avec vous "Hermann et Dorothee" dans le grand salon de Courtavenel...⁶ Comme le temps marche!

A ce soir. Soyez heureuse.

Перевод с французского:

¹, а отвечаю вам только сегодня... Ах! боже мой, мне бы хотелось быть уже не в Париже; здесь я иногда изнемогаю от грусти и уныния... Всё, что происходит со мной сейчас, я должен был бы заранее предвидеть - я хорошо знал, что не смогу оставаться во Франции вечно, и, тем не менее, этот отъезд причиняет мне невыразимое страдание... Я выезжаю завтра и 8 ч. вечера; прежде чем отправиться в путь, я напишу вам еще раз. Надеюсь, что завтра я получу письмо; вы мне его обещали², и оно мне действительно необходимо. Я как Перетта из басни о горшке с молоком³; мой кувшин упал, и я грустно смотрю на его осколки, даже но пытаясь удержать хоть часть убегающей жидкости... Прощайте, прощайте, я углубляюсь в пустыню; с каждым моим шагом вперед она является мне всё более огромная и опустошенная. Прощайте. Да хранит вас бог и о вас печется!

Я получил чудесное письмо от Гуно. Это золотое сердце. Его мать и м-ль Берта также пишут мне очень теплые слова. Вот не думал, что обо мне могут так сожалеть... я был растроган до слез. Бог да дарует им счастье за их доброту! Ах! друзья мои, сердце, которое вас покидает, исходит кровью...

Почему вы ничего мне не сообщили о вашем триумфе в прошлый четверг? Все газеты расточают вам восторженные похвалы. Не считаете же вы, что я могу быть настолько грустен, настолько занят собственными огорчениями, чтобы но радоваться нашим успехам, чтобы мне не хотелось узнать о малейших подробностях того, что с вами происходит? Если вы можете так полагать, то очень ошибаетесь. Напротив, прошу вас не скупиться отныне на подробности и верить в то, что никогда ничто не будет мне так дорого... Ах! вы это хорошо знаете.

Позвольте мне оставить вам на память коврик, который всегда лежал подло моей кровати. Он некрасив, но вы сможете постелить его в вашей передней. Положите его в таком месте, где вы видели бы его хоть раз в день. Я оставлю его у вашего привратника.

С завтрашнего дня, дня моего отъезда, вы можете писать мне в Петербург. Я вздрогнул, когда писал эти строки. Вот мой адрес: г-ну И. Т., в Комиссионную контору и агентство Языкова и К^о, в Петербурге. Там всегда будут знать, где я нахожусь, и переправят мне ваши письма. Пишите мне, прошу вас. В Петербурге я буду, si Dios quiere {если бог даст (исп.).}, в будущую среду; проведу там дней десять; потом отправлюсь в Москву, оттуда в деревню и вернусь в Петербург около 15 октября по старому стилю. Там я останусь на всю зиму. Пишите мне, пишите мне; я буду жить только надеждой на письма от моих друзей.

Теперь я знаю, что делается с растением, вырванным из почвы; оно благополучно пустило корни во все стороны - и вот всё это разбито и разломано... Нет, я надеюсь, что не всё; мы останемся друзьями - не правда ли,-- друзьями, которых связывают добрые чувства и воспоминания...

Знаете ли вы, чем я занимаюсь, когда мне очень грустно? Я собираю все свои душевные силы, стараюсь сделаться как можно добрее и чище, благоговейно сосредоточиваюсь, дабы благословить вас, дабы произнести самые нежные вам пожелания... Да будет ваша жизнь счастливой и прекрасной - и я обещаю небу никогда ничего но просить у него для себя.

Ухожу из дому, чтобы закончить последние дела; буду писать вам еще сегодня вечером и завтра. Прощайте, прощайте. Будьте счастливы. Это было моим первым словом - оно же станет и последним.

Р. S. Присоединяю две записочки для Виардо и для Чорли. Сегодня ровно год, как мы с вами читали "Германа и Доротею" в большой гостиной, в Куртавнеле...⁴ Как идет время!

Примечания

Печатается по фотокопии из собрания А. Звигильского (Париж). Подлинник хранятся в собрании М. и А. Ле Сен (Париж). Впервые опубликовано: Г. Nouv corr ined, t. 1, p. 44--40.

¹ Т, Lettres inoil, p. 309.

² "Я вам напишу еще до вашего отъезда, чтобы напутствовать вас всеми благословениями моей души, души вашей преданной Полины".

³ Имеется в виду басня Ж. де Лафонтена "Молочница и кувшин с молоком". Героиня ее, Перетта, предавшись мечтам о выгодах, которые принесет ей продажа молока, спотыкается и разбивает кувшин.

⁴